Приложение I. История Лидии Тишлер
Прочитайте интервью с Лидией Тишлер и подумайте над следующими вопросами:
- Что вы чувствовали во время чтения? Вы испытали какие-то новые эмоции?
- Что произвело на вас самое большое впечатление? Почему?
- Что вам запомнилось больше всего?
Это фотография моего первого класса в школе. В классе было около 38 детей, из которых выжили шестеро. Меня зовут Лидия Тишлер. Мне 88 лет. С сентября 42-го по май 45-го я находилась в различных концлагерях.
Каким был ваш опыт Освенцима?
Освенцим был адом. Освенцим был настоящим адом. Мы оказались на предпоследнем транспорте, отправленном в Освенцим. В последнем эшелоне были все видные люди из Терезина, которые были отправлены прямо в газовую камеру. Нас было около 50 человек в вагоне для скота с ведром вместо туалета. И это все. Мы прибыли посреди ночи, и в Освенциме пахло страхом. Там действительно чувствовался запах страха. И нам пришлось пройти отбор. Менгеле, о котором вы, возможно, слышали, стоял там и смотрел на нас, а затем отправлял кого налево, кого направо. Налево шли те, кого оставляли в живых, а направо была дорога в газовую камеру. Я знала, что наша мать… не оказалась слева, значит, ее отправили направо. Но после войны я как бы надеялась, что, может быть, она в каком-нибудь лагере для переселенцев. Ну, вы понимаете, что она не умерла. Каким-то чудом она спаслась. Нас загнали в огромный зал и велели раздеться. А потом кто-то пришел и сбрил нам все волосы. А потом нас загнали в другую комнату, где мы сидели на скамейках, как в театре. А к тому времени люди, которые были там уже какое-то время, сказали нам, знаете, вы пойдете в газовую камеру, и вот мы сидели там, и, надо сказать, я сидела и не знала, будет ли это вода или газ. Это оказалась вода. Помню, когда я приехала в Освенцим, в той комнате, где у нас все забрали, была деревянная доска, на которой были написаны все национальности, которые были в лагере. И мне кажется, сверху на ней не было англичан или французов. Две нижних строки были цыгане и евреи. И я помню, я должна помнить об этом. Почему-то мне казалось важным, куда нас сажают.
Как вы справлялись изо дня в день?
Я просто принимала каждый день таким, каким он был. Я работала на огородах. Иногда нам удавалось тайком пронести какие-то овощи. Например, огурцы, если они были кривые, можно было засунуть в лифчик и принести в лагерь. И, к счастью, никто не снимал с нас одежду, чтобы посмотреть, что мы спрятали. Картофель можно было положить в чулки. Помидоры проносить было опасно, потому что их можно раздавить, и все. Как ни парадоксально, я познакомилась с культурной жизнью Терезина. Вы знаете, все известные актеры, музыканты, писатели, профессора тоже были в лагере. Так что была насыщенная культурная и интеллектуальная жизнь, насколько это было возможно. Впервые в жизни я услышала Реквием Верди в Терезине.
Я бы не услышала его, если бы в возрасте 12 лет была дома в Остраве. Для таких как я жизнь была не самой плохой. Гораздо хуже было пожилым людям, которые испытывали голод и чувствовали, что у них отобрали жизнь, которой они жили до этого.
Что вы думаете о людях, которые отрицали Холокост?
Обычно, когда человек что-то отрицает, это потому, что он скверный человек, но он не хочет чувствовать себя скверным, поэтому он отрицает то, что он, возможно, хотел бы сделать сам. Вот как я понимаю, почему люди иногда отрицают ужасы. На самом деле, когда я приехала в Англию, мне удалось поступить в среднюю школу Брондесбери и Килберн для девочек. И когда девочки узнали, откуда я приехала, они начали меня расспрашивать. Я подумала: «Почему они задают мне такие вопросы? Они же видели фильмы». Но когда я изучала психологию, я поняла, что, когда вещи настолько выходят за рамки человеческого опыта, вы действительно не можете в это поверить. Мы справились. Позднее, когда я изучала психологию и психоанализ, я узнала, насколько полезны защиты. Понимаете, в это можно и верить и не верить. Вы как бы говорите себе: «Нет, они ошибаются. Это не может быть правдой». Так что люди просто были отправлены в Освенцим, и очень немногие выжили. Я думаю, что был один человек, который сбежал из Освенцима, чех, и никто не поверил тому, что он рассказал.
Как человек, переживший Холокост, какой бы вы хотели видеть память о нем?
Лучше всего было бы помнить это так, чтобы извлекать уроки из этого опыта, чтобы он больше не повторялся. И, на самом деле, я никогда испытывала желание мстить. Я также не чувствовала себя жертвой. Сделать из меня жертву им не удалось. Я выжила, а это совсем другое. Мы считали их бесчеловечными, но, думаю, им не удалось заставить меня считать себя недочеловеком. Мне пришлось смириться с тем, что они сделали со мной. Когда мне велели раздеться, если бы я сказала: «Я не понимаю», они бы меня застрелили или не знаю, что бы они сделали. И хотя немцы смогли забрать все мои вещи — почти все, кроме моей жизни. Они оставили меня в живых. Но хотя они забрали у меня все, что можно было забрать, они не смогли забрать у меня душу. Они не смогли забрать мою душу, мою целостность, мое внутреннее «Я». Это я смогла сохранить. Все мы имеем способность быть жестокими к другим людям. Мы успешно удерживаемся от этого, но потенциал к разрушению заложен в каждом из нас. Я действительно думаю, что все люди рождаются не добрыми и не злыми. Зло появляется в нас в результате того, как с нами обращались в детстве. Если с вами обращались хорошо, вы не сможете стать Гитлером.
Источник: Holocaust survivor interview, 2017 // YouTube Channel 4 News [дата доступа: 12.07.2022].
