Разные войны

«Новость о заключении договора между режимами, находившимися на противоположных идеологических полюсах, была встречена смесью удивления и негодования» (Giardina. P. 351).

Банти рассматривает договор в контексте общей дипломатической ситуации:
«в мае 1939 года Германия и Италия подписывают „Стальной пакт“, [...] не вполне устраивавший немцев. [...] В связи с напряженностью между СССР и западными державами (последние отказались принять предложение Советского Союза о совместном участии в возможной войне с нацистской Германией) немецкие и советские дипломаты начали переговоры, которые, ко всеобщему удивлению, завершились подписанием 23 августа 1939 года „договора о ненападении“ между СССР и Германией» (Banti. P. 439).

Учебники уделяют крайне мало внимания причинам, которые подвигли стороны, прежде всего СССР, на подписание договора. Только Джардина упоминает о потрясении, которое вызвало в СССР начало операции «Барбаросса» в 1941 года.

«Подписание секретного протокола предрешало судьбу Прибалтийских государств (Эстонии, Латвии, Литвы), Польши, Финляндии и Бессарабии (части Молдавии). [...] По официальному заявлению, польское население было «взято под защиту» частей Красной армии. Десятки тысяч польских офицеров и солдат попали в плен. Весной 1940 года около 22 тысяч из них были уничтожены силами НКВД по решению Политбюро ЦК в районах Катыни (около Смоленска), Харькова и Осташкова (около Твери)» (Измозик, Рудник. С. 192–193).

Все российские учебники интерпретируют пакт Молотова — Риббентропа как вынужденный шаг, на который Сталин пошел, опасаясь международной изоляции:
«Советско-германский договор о ненапа- дении, известный на Западе как пакт Мо- лотова — Риббентропа, был вынужденным шагом со стороны СССР в условиях, когда все его инициативы по организации коллек- тивного отпора агрессии наталкивались на глухую стену неприятия западных полити- ков того времени» (Пленков. С. 92).

Лишь в двух учебниках упомянут факт сокрытия советской стороной дополнительного секретного протокола:
«Власти СССР категорически опровергали факт заключения секретного соглашения с Германией, хотя его текст был известен зарубежным ученым» (Загладин, Козленко. С. 209).

Ни один из авторов не упоминает фактов экономической и военной помощи СССР Германии в 1939–1941 годах.

В учебнике издательства Klett воссоздаются намерения двух диктаторов. Гитлер стремился избежать войны на два фронта и хотел с помощью Сталина ликвидировать Польшу. Сталин подозревал западные страны в «намерении направить немецкую экспансию против Советского Союза. После расчленения Чехословакии Сталин потребовал предоставить защиту от Германии всем восточноевропейским странам, за исключением Польши. Западные страны расценили это как заявление советских амбиций на господство в регионе и отказались. Сталин заключил договор с Гитлером, чтобы выиграть время и усилить оборону Советского Союза» (Klett. S. 248).

В учебнике издательства Klett приведен текст самого договора и дополнительного секретного протокола к нему (Klett. S. 245, 246). Школьников просят проанализировать и оценить договор с точки зрения Гитлера и Сталина, Польши и западных держав.

В Польше договор о ненападении между Германией и Советским Союзом, подписанный в Москве 23 августа 1939 г., известен как пакт Молотова — Риббентропа. Особое внимание уделяется секретному протоколу (в учебниках приводится его полный текст), в соответствии с которым территория Польши была «поделена» участниками договора. Секретный протокол рассматривается как документ, имеющий ключевое значение для понимания хода Второй мировой войны. Кроме того, он служит доказательством циничной политической игры Советского Союза, который на первом этапе войны наряду с Германией воспринимается как агрессор и враг Польши.

«Договор о ненападении между Германией и СССР ознаменовал очередной раздел Польши. [...] Советский Союз произвел аннексию польских территорий, заявив, что это сделано по «требованию» населения захваченных земель. [...] Масштабная агрессивная пропаганда называла оккупацию дружественным актом, порабощение — освобождением, а преступления — правосудием» (Stola. S. 50).

В литовских учебниках преследованию евреев и Холокосту отводится значительное место. В учебнике Тамошайтиса приводятся причины преследования местных евреев во время оккупации: «a) наличие криминального элемента; b) месть за преступления, совершенные в первые годы советской оккупации; c) столкновение геополитических интересов евреев и нееврейского населения Литвы (поддерживавшего Советский Союз или Германию); d) антисемитизм, который усилился в годы войны и немецкой оккупации; e) фашистские и нацистские идеи, получившие особенно широкое распространение перед войной. Важно понимать, что не местные жители определяли трагическую судьбу евреев. В войне и ее ужасах виновата нацистская Германия» (Tamošaitis. 12 kl. P. 188).

В учебниках приводятся имена главных преступников Холокоста — прежде всего, имя Иоахима Хаммана, возглавлявшего опер-команду СС. Литовские соучастники расстрелов не называются. Лишь в одном учебнике (Tamošaitis. 12 kl. P. 190) упомянут «убийца евреев» литовского происхождения — член айнзац-команды Бронюс Норкус.

В учебниках подробно описывается систематическое исключение евреев из жизни общества: от лишения гражданских прав, организации еврейских гетто до «окончательного решения еврейского вопроса» в лагерях смерти — Освенциме-Бжезинке, Собиборе и Треблинке.

Уничтожение евреев анализируется в более широком контексте, как результат «гитлеровской идеологии». Польше отводится особое место — из-за огромной доли евреев в населении довоенной Польши, количества гетто, лагерей смерти и большого числа польских евреев, убитых за время оккупации. В Польше было организовано более 400 гетто и лагерей смерти. По оценкам историков, за годы войны было уничтожено от 5,5 до 6 миллионов человек — две трети всех евреев Европы, в том числе 3 миллиона польских евреев.

Говоря о жертвах оккупационного режима, все без исключения авторы учебников подчеркивают, что планы расовых чисток в Восточной Европе касались в равной степени евреев и славян. Лишь изредка авторы учебников выделяют евреев в отдельную группу жертв.

Описание Холокоста и сам термин появляются далеко не во всех российских учебниках отечественной истории. «Всего на оккупированной территории нацистами и их пособниками было преднамеренно уничтожено около 13,5 миллионов советских граждан (не считая военнопленных). [...] Среди погибших около 3 миллионов человек составляли евреи — жертвы нацистского холокоста» (Данилов, Барсенков. С. 391).

«Нацистскими преступниками была спроектирована и выстроена бюрократизированная система уничтожения людей по расовому признаку — такого в человеческой истории еще не было. [...] Одним из краеугольных камней идеологии национал-социалистов являлся антисемитизм. Начало преследованию евреев положил бойкот, объявленный им 1 апреля 1933 года. Систематическое истребление этого народа относилось к периоду 1939–1945 годов» (Пленков. С. 77–78).

«Другие жертвы нацистского режима» — подраздел главы «Геноцид европейских евреев» (Klett. S. 264).

Из этой главы школьники узнают, что «жертвами нацистов были не только евреи, но и до 500000 цыган, а также представители славянских народов, особенно поляки, чехи и русские, которые в соответствии с классификацией национал-социалистов считались представителями низшей расы» (Klett. S. 264–265).

«Около миллиона русских и поляков были уничтожены оперативными группами войск СС» (Schöningh 1. S. 128).

«Около трех миллионов солдат Красной армии умерли в лагерях для военнопленных» (Klett. S. 257).

Среди жертв упоминаются такие группы, как гомосексуалы, инвалиды и люди с психическими заболеваниями. Свидетелей Иеговы депортировали в концентрационные лагеря за отказ от несения военной службы (Klett. S. 263–265).

«В ходе войны в концентрационные лагеря были также отправлены граждане других европейских государств. Все они, как и многие немцы, принадлежали к многочисленной группе политических заключенных» (Klett. S. 264—265).

«Данные [...] позволяют утверждать, что это была война против мирного населения, а не только война между армиями» (Banti. P. 456).

Джардина утверждает, что основными жертвами Второй мировой войны было мирное население, в первую очередь евреи: «Наиболее ужасающим и жестоким преследованиям подвергались евреи. [...] Их отправляли в концентрационные лагеря, расположенные по большей части в Польше и Германии (Освенцим, Бухенвальд, Дахау и многие другие)» (Giardina. P. 361).

Банти упоминает о притеснениях польского народа и солдат Красной армии. Автор делает акцент на депортации населения Восточной Европы: «Во время войны из этих регионов [...] 13,5 миллионов людей были отправлены на принудительные работы или насильственно переселены (8миллионов гражданских; 4миллиона военнопленных; 1,5 миллиона евреев)» (Banti. P. 457).

Автор уделяет внимание и теме послевоенных преследований, особенно коснувшихся женщин.

Названы и жертвы войны в Тихоокеанском регионе. Банти подчеркивает жестокость японской оккупации: «Население оккупированных территорий подвергалось более жестокой эксплуатации, чем во время западного колониального господства» (Banti. P. 449).

В учебнике Джардина рассказывается о первом использовании ядерного оружия, приводятся цитаты из воспоминаний переживших бомбардировку.

В чешских учебниках по истории среди жертв войны упоминаются не только евреи и цыгане, но и жители Прибалтики.
«После того как в 1940 году СССР аннексировал Литву, Латвию и Эстонию, на территории этих государств начались преследования противников советского режима, коснувшиеся не только представителей демократических сил, но и членов их семей, включая детей. Это было не политическое преследование, а истребление нации» (Válková. P. 41).

Советская оккупация стала шоком для местного населения. Этим автор объясняет поддержку жителями Прибалтики немецкой оккупации. После повторной оккупации в 1944 году преследования только усилились.

Упоминаются и другие жертвы, особенно среди мирного населения. Так, значительное внимание уделено бомбардировке Дрездена. Также упоминаются жертвы ядерных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, при этом отмечается, что использование атомных бомб было вызвано усилением военных действий в этом регионе и возможностью испытать новое оружие.

Почти во всех учебниках по истории России основные данные о жертвах приводятся в разделе «Цена Победы», что позволяет авторам обойти вопрос об ответственности за колоссальное число погибших среди гражданского населения, солдат и военнопленных — около 27 миллионов человек.

Отсутствие подтвержденных официальных данных о людских потерях ведет к разночтениям в цифрах: оценка боевых потерь Красной армии в учебниках разнится от 8,6 до 12 миллионов человек.

Во всех учебниках упоминается политика Германии в отношении евреев (этому вопросу посвящено от одного предложения до двух абзацев с указанием общего числа жертв Холокоста), цыган (обычно только упоминание), славян. Жертвам насильственной депортации в Германию для принудительных работ обычно отводится одно предложение.

В «цену Победы» в учебниках обычно не включаются — хотя упоминания о них приводятся — еще несколько категорий: жертвы репрессий на территориях, присоединенных в 1939 году, военнослужащие, побывавшие в плену или в окружении и отправленные затем в лагеря, депортированные народы.

«Тем, кто попал в окружение, бежал из плена или просто отстал от своей части, не было пощады. [...] Большинство офицеров, которые сумели вырваться из окружения, представали перед военно-полевым судом. Солдат, бежавший из плена или окружения и пытающийся отыскать свою часть, мог быть приговорен к смерти по подозрению в шпионаже, дезертирстве и т.д. [...] Бывшие военнопленные и «окруженцы» отправлялись в специальные лагеря на принудительные работы в шахтах, на рудниках, металлургических производствах, лесоповалах» (Киселев, Попов. С. 155—156).

Интеграция беженцев и депортированных лиц описывается как одно из достижений послевоенного немецкого общества. В учебниках тема «Бегство и изгнание» освещается не очень подробно. Приводятся наиболее важные факты. В 1944–1945 годах беженцы спасались от наступающей Красной армии или от польских и чехословацких военных частей. Согласно статье 12 Потсдамских соглашений, немецкое население Польши, Чехословакии и Венгрии (от 12 до 15 миллионов человек) должно было быть перемещено в оккупированную Германию. Поляки, вынужденные покинуть Восточную Польшу, которая стала территорией Советского Союза, также могли быть расселены в Германии.

В учебниках по истории России насильственные переселения упоминаются, прежде всего, в связи с политикой сталинского режима. Речь идет о депортациях по национальному признаку внутри СССР и на захваченных землях. Среди депортированных народов упомянуты поляки, немцы, чеченцы, ингуши, балкарцы, калмыки, крымские татары, курды, турки-месхетинцы, греки. Причина депортации — возможный коллаборационизм.

«Широко известен факт преступного „наказания“ малых народов за сотрудничество их отдельных представителей с фашистскими оккупационными властями. В 1943–1944 годах были лишены государственности и вы- сланы из родных мест калмыки, карачаевцы, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары. Еще раньше, в августе 1941 года, та же судьба постигла немцев Поволжья» (Левандов- ский, Щетинов. С. 216).

Среди других жертв национальной политики Сталина называются граждане присоединенных в 1939–1941 годах стран: «На вновь приобретенных землях начались „социалистические преобразования“, аналогичные тем, что были проведены в СССР на рубеже 1920–1930-х годов. Они сопровождались террором и депортацией больших масс людей в Сибирь» (Левандовский, Щетинов. С. 181–182).

«Сразу после 1945 года начался период стихийного изгнания. Произвол и массовое насилие стали закономерным следствием общенациональной ненависти к немцам. Однако эта ненависть (которую можно понять, если принять во внимание пережитую оккупацию) оказала негативное влияние на чешскую политическую культуру и продемонстрировала темную сторону чешской демократии» (Kuklíkovi. S. 127).

В конце войны началось стихийное изгнание немецкоговорящего населения, сопровождавшееся многочисленными актами насилия.

«Эти действия были не только реакцией на шестилетнюю оккупацию и информацию о преступлениях нацистов, полученную от людей, вернувшихся из концентрационных лагерей. Зачастую причиной становилась личная месть и желание нажиться на имуществе немецкого населения» (Válková. S. 47).

Изгнание преподносится как часть военных событий. У читателя складывается впечатление, что после нацистской оккупации мирное сосуществование чехов и немцев на одной земле стало невозможным. Сотрудничество некоторых судетских немцев (Карл Герман Франк, Конрад Генлейн) с Гитлером служило основанием для применения принципа коллективной вины. Только один учебник описывает «марш смерти» 25000 немцев, проживавших в Брно, к австрийской границе.

28 сентября 1939 года, когда немецкие и советские войска были заняты подавлением сопротивления оставшихся частей польской армии, Германия и СССР подписали договор о дружбе и границе. Он устанавливал границы между двумя странами и закреплял раздел Польши.

«На территориях, оккупированных силами Третьего Рейха, немцы начали претворять в жизнь свою этническую политику. Около 900 тысяч поляков были депортированы, большинство было отправлено на территорию генерал-губернаторства, остальные на другие германские территории на принудительные работы. [...] Расселение около 360 тысяч немецких колонистов, привезенных из СССР, стран Прибалтики и Румынии, должно было обеспечить постепенную германизацию этих польских территорий» (Roszak, Kłaczkow. S. 182).

«Тюрьмы были заполнены огромным количеством подозреваемых и случайных жертв — в общей сложности было арестовано более 100 тысяч человек. Кроме того, более 320 тысяч стали жертвами массовых депортаций в СССР. [...] Тысячи депортированных, в особенности дети и больные, не пережили многодневного путешествия в нечеловеческих условиях» (Stola. S. 51).

После войны Сталин и коммунистические власти намеревались создать в Польше этнически гомогенное государство.

«Приблизительно 3 миллиона немцев были изгнаны с территории „возвращенных земель“, а 300 тысяч украинцев, 36 тысяч белорусов и несколько тысяч литовцев были депортированы с приграничных территорий в восточные регионы СССР» (Roszak, Kłaczkow. S. 230).

Решения, принятые на Ялтинской конференции, рассматриваются как компромисс, который скрыл намечавшееся столкновение интересов западных союзников и СССР. Однако после войны это столкновение интересов привело к разделу Европы. Потенциально конфликтным вопросом была территориальная реорганизация Германии и Польши. Изгнанием польского населения из восточной части Польши СССР создал основу для решений Потсдам- ской конференции.

Авторы учебника рассматривают причины конфликта с точки зрения как США, так и СССР:

«Более сильные в экономическом и военном плане Соединенные Штаты были заинтересованы в создании свободного мирового рынка и системы международного мира и безопасности. Советский Союз, чрезвычайно ослабленный и частично разрушенный войной, стремился защитить сферы своего влияния посредством стран-сателлитов и одновременно компенсировать экономические потери» (Klett. S. 408).

Во время войны Польша боролась на стороне союзников, однако, когда решался вопрос о послевоенном устройстве Европы, она оказалась в стороне от переговоров. Пересмотр польских границ стал разменной монетой в переговорах со Сталиным.

«Рузвельт и Черчилль согласились с тем, что СССР должен быть вознагражден за свой огромный вклад в войну с Гитлером, а Сталин не делал секрета из своих притязаний на территории, оккупированные Советским Союзом в 1939 году [...] В обмен на территории, оккупированные СССР, Польша получала немецкие земли к востоку от рек Одер и Ныса-Лужицка (Нейсе). Польское правительство в Лондоне не было извещено об этом решении» (Stola. S. 67).

Польские учебники по истории подчеркивают драматизм ситуации, в которой оказалась Польша после войны: одержав победу, она была покинута западными союзниками и попала в зависимость от СССР. Были утрачены восточные приграничные земли, Вильнюс и Львов, регионы, игравшие значительную роль в польской культуре.

Основным геополитическим следствием войны стало изменение политической карты Европы, обсуждавшееся на конференциях стран-союзников в отсутствии представителей тех стран, чьи судьбы решались. «Ялтинский миф» о том, что договоренности о разделе Европы были достигнуты заранее, отрицается. Особое внимание уделяется Потсдамской конференции, где союзники одобрили изгнание судетских немцев с восточных территорий. В целом описание конференций в учебниках лаконично.

«В результате войны Европа была разде- лена „железным занавесом“, и поскольку мы оказались в восточной сфере влияния, нужно четко понимать, как это произошло» (Válková. S. 22).

«Каковы наиболее важные последствия войны? В первую очередь, это поражение нацистской Германии, фашистской Италии и Японии... Казалось бы, это была победа демократических сил над диктаторскими режимами. Но победа была в значительной степени обеспечена сталинским Советским Союзом, который перед войной и в ее начале преследовал не менее агрессивные цели, чем гитлеровская Германия» (Tamošaitis. 12 kl. P. 205–206).

В учебнике издательства Briedis перечислены преступления СССР — одного из организаторов войны, впоследствии занявшего место среди победителей:

«В 1940 году в Катыни около 26 тысяч польских граждан были убиты НКВД по специальному решению Политбюро. [...] Летом 1941 года около 1,5 миллиона поляков и жителей Балтийских стран были сосланы в Сибирь. Во время войны СССР с Германией целые народы были ложно обвинены в сотрудничестве с нацистами и депортированы. [...] После того, как Красная армия перешла границы Советского Союза, солдаты часто вели себя не как освободители, а как оккупанты, грабили и притесняли мирное население» (Kapleris et al. 12 kl. P. 147).

«Наиболее значимым результатом стало учреждение ООН, это была попытка создать новый международный порядок, способный предотвратить конфликты в будущем» (Giardina. P. 398).

Окончание Второй мировой войны ознаменовало собой конец доминирующего положения Европы и появление двух сверхдержав — США и СССР. Был установлен новый биполярный международный баланс сил.

«Как известно, другая война, после бомбардировки Хиросимы и Нагасаки получившая название „атомной“, может стать последней войной для человечества. [...] В течение 1946 года лидеры двух альянсов открыто обвиняли друг друга в нарушении соглашений, подписанных во время войны, и в создании собственных зон власти и влияния» (Banti. P. 490).

Важнейшими политическими итогами войны названы крушение гитлеровского режима и образование биполярного мира. Упоминается об образовании ООН и о формировании системы международного права, о Нюрнбергских и Токийском процессах.

«Огромные потери Советского Союза явились следствием целенаправленно проводившейся нацистами установки на тотальное уничтожение российской государственности и народа. Сыграло свою печальную роль и то обстоятельство, что советские политические и военные руководители зачастую не щадили жизни своих соотечественников» (Левандовский, Щетинов. С. 224).

Дискуссия о беспрецедентном разрыве нацистской Германии с цивилизованным миром — одна из ключевых для всех немецких учебников. Главная тема вопросов учащимся: «Какую роль нацистское прошлое играет в настоящем»? Учебник издательства Klett резюмирует наиболее важные ответы (Klett. S. 409).

В учебнике издательства Klett содержится материал, напрямую связанный с повседневной жизнью учеников. Автор показывает, как одна из средних школ преодолевает нацистское прошлое.

Особое место в учебниках занимают рассказы о советских депортациях литовцев в 1941 году и об уничтожении целых деревень во время нацистской оккупации. В качестве примера приводится история деревни Пирчюпяй, которая была сожжена со всеми 119 жителями, включая стариков и детей, в качестве наказания за действия советских партизан.

В основе памяти о войне лежат факт оккупации чешских земель и образ народа-жертвы. Поэтому основные темы, события и исторические фигуры, представленные в учебниках, связаны, прежде всего, с сопротивлением и сожженными деревнями.

Чешское сопротивление служит ролевой моделью для учеников, является предметом гордости, «лучом света» во «тьме войны». В учебниках приводятся шутки о временах оккупации, истории об остроумных чехах и изобретательных актах саботажа.

Авторы упоминают любимое высказывание того времени «PP — pracuj pomalu!» («Работай медленно!»), символизирующее подрыв эффективности немецкого режима (Kuklíkovi. S. 87).

Уничтожение деревень Лидице и Лежаки — самые памятные события Второй мировой вой- ны для чехов — часто служат темой для творчества кинематографистов и писателей. Такие щекотливые вопросы, как коллаборационизм, обычно не поднимаются.

Оправданием пассивности чехов служит Мюнхенский договор. «Ощущение беспомощности, подорвавшее силы либеральных и демократических элементов чешского общества, не позволило им занять более решительную, менее пассивную позицию» (Kuklíkovi. S. 76).

Тема памяти о войне и вопрос о значении этой памяти в современности практически никак не отражены в российских учебниках по истории. Редкое исключение — отсылка к «народной памяти», в которой сохраняются имена полководцев и героев войны (Киселев, Попов. С. 143).

Важную роль играет изобразительный ряд, в котором доминируют безымянные воины и жертвы фашистов. Во всех учебниках использованы канонические изображения наиболее известных советских монументов и картин о войне: убитый пролетающим самолетом ребенок, оборона Севастополя, памятник жертвам Хатыни, флаг над Рейхстагом, Могила неизвестного солдата. Эти символы войны и победы — главное свидетельство памяти о войне в современности.

В польской народной памяти начало войны исторически связано с разделением Польши в XVIII веке. Нападение Германии и СССР привело к «Четвертому разделу» страны. Это подпитывало идею об «одинокой Польше», покинутой нерешительными западными союзниками.

В учебниках прославляется героизм польских солдат во время сентябрьской кампании 1939 года, особенно в свете слабого технического оснащения польской армии. Этот эпизод войны ставят в один ряд с Варшавским восстанием и службой польских военных в британской армии, в том числе в королевских ВВС. Оборона Вестерплатте, с которой ассоциируется начало войны, и якорь — «Сражающаяся Польша» — символ Польского подпольного государства, также олицетворяют героическую борьбу польского народа. Концентрационный лагерь Освенцим и Катынские расстрелы символизируют трагическое уничтожение польской элиты и упоминаются в каждом учебнике по истории.

Для Чехии Вторая мировая война началась еще в Мюнхене. Мюнхенское соглашение было подписано 30 сентября 1938 года представителями Великобритании, Франции, Италии и Германии. Стороны договорились, что Чехословакия обязана уступить Германии свои приграничные территории, населенные немцами. Представители Чехословакии присутствовали в Мюнхене, но не были приглашены на переговоры. Мюнхенское соглашение называется в чешских учебниках «предательством» и используется для объяснения апатии чехов во время войны, их согласия с установлением протектората, сотрудничества с нацистами, а также изгнания судетских немцев после войны.

Рейнхард Гейдрих — один из авторов «окончательного решения еврейского вопроса», исполнявший обязанности имперского протектора Богемии и Моравии. Для чехов это было чудовище, сравнимое лишь с Гитлером. Убийство Гейдриха в мае 1942 года парашютистами из чехословацкого Сопротивления — «одно из наиболее значительных достижений европейского движения Сопротивления» (Válková. S. 77).

«Месть нацистов была нацелена на каждого, кого можно было хотя бы в малейшей степени заподозрить в причастности к покушению на Гейдриха. 10 июня 1942 года по приказу К. Франка была окружена небольшая деревня Лидице в окрестностях Кладно с населением в 500 человек. Основанием стало подозрение, что жители помогали парашютистам. И хотя этому не было найдено никаких подтверждений, все мужчины старше пятнадцати лет были казнены, женщины отправлены в концентрационные лагеря, а дети, за исключением тех, кто был отобран для онемечивания, были убиты в газовых камерах в Польше» (Čurda. S. 82).

И.В. Сталин. Самый противоречивый государственный деятель на страницах чешских учебников. Сначала Сталина порицают за подписание пакта Молотова — Риббентропа, затем критикуют за наивность в отношении намерений Гитлера, а также за коварство, когда он остановил наступление Красной армии на Варшаву во время восстания 1944 г. В итоге со смешанными чувствами называют «членом победоносной антигитлеровской коалиции» и «освободителем Центральной и Восточной Европы».

У. Черчилль. В чешских учебниках значительное место отведено фигуре Черчилля. Его описывают как «гордого и бескомпромиссного политика», который «держал в руках судьбу всей цивилизованной Европы» (Kuklíkovi. S. 110).

«В условиях политики террора и запугивания, проводимой нацистами на оккупированных территориях, определенная готовность к сотрудничеству и способность приспосабливаться были одними из условий выживания» (Čurda. S. 79).

Избежавших газовых камер жителей протектората можно разделить на три группы: незначительную их часть представляли информаторы и коллаборационисты, кто-то активно сопротивлялся захватчикам, основная же часть населения просто пыталась пережить оккупацию. «Из-за географических особенностей местности партизанская война была неосуществима, поэтому чешский народ полагался на свою изобретательность, смекалку и ловкость, совершая небольшие акты саботажа, которые трудно засечь и наказать» (Kuklíkovi. S. 85).

«В результате войны Европа была разделена „железным занавесом“, и поскольку мы оказались в восточной сфере влияния, нужно четко понимать, как это произошло» (Válková. S. 33).

Послевоенная история Центральной Европы определяет скорее негативное отношение к фигуре Сталина; авторы учебников придерживаются антикоммунистических позиций.

«Для нацистской Германии и ее союзников Вторая мировая была тотальной войной на уничтожение. Борьба с ними рассматривалась как война в интересах человечества и цивилизации ради спасения гражданских и демократических ценностей. Этого не меняет и тот факт, что одним из главных участников коалиции стал СССР — страна, которой управлял диктатор Сталин» (Kuklíkovi. S. 110).

Смешанные чувства вызывает и позиция союзников в начале войны. Франция и Великобритания нелестно описываются, как «медлительные, выжидающие демократические государства, которые из-за недостатка решимости предпочли не вмешиваться и бросили Центральную Европу на милость агрессора» (Kvaček. S. 159). Однако главным героем войны является именно Уинстон Черчилль.

«Нацистская Германия стала воплощением зла, порожденного современным индустриальным обществом. Систематический геноцид европейских евреев и целенаправленно развернутая Вторая мировая война унесли жизни более 50 миллионов человек. Как такое могло произойти?» (Schöningh 1. S. 370)

«Около миллиона русских и поляков было убито так называемыми айнзатц-коммандами СС» (Schöningh 1. S. 398).

Авторы учебника описывают разграбление захваченных земель и расовую политику на оккупированных территориях: все евреи подлежали уничтожению, славянское население — порабощению и изгнанию.

Учебник издательства Klett учит при помощи исторических примеров. Школьники разбирают и анализируют расстрел немцами советских мирных жителей и последствия этих действий. В учебнике представлены внутренние германские директивы, военные законы и речи Гитлера, которые демонстрируют идеологическую и расистскую подоплеку жестоких актов насилия против населения оккупированных территорий.

«Стало ли окончание войны структурным переломом в немецкой истории, новой точкой отсчета? Было ли оно всего лишь коротким сбоем в циклическом развитии немецкой истории, или 8 мая — начало многолетнего периода восстановления развалившейся Германии?» (Klett. S. 300).

Авторы учебников описывают государственный и моральный крах Германии, разрушения и страдания, причиненные войной. Основные темы: договоренности союзников, достигнутые на Ялтинской и Потсдамской конференциях, их реализация, Нюрнбергские процессы и денацификация. Планы союзников в отношении Германии под знаком «четырех Д», рассматриваются как возможность нового начала для страны и в то же время как способ раздела Германии.

«На Потсдамской конференции были провозглашены основные принципы оккупации Германии: денацификация, демилитаризация, демократизация и децентрализация. [...] Но между западными оккупационными силами и Советским Союзом не было согласия в том, что касалось интерпретации и применения этих принципов» (Klett. S. 410).

При изучении школьниками Нюрнбергских процессов (с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года) в учебниках упоминаются главные обвиняемые и общее количество осужденных за военные преступления. Нюрнбергские процессы рассматриваются как важный вклад в информирование немецкого общества о нацистских преступлениях и в демократизацию страны. Дается критическая оценка успешности процесса денацификации.

«6 июня 1941 года командованием вермахта был издан приказ о немедленном расстреле всех взятых в плен комиссаров Красной армии, что нарушало принципы международного права» (Klett. S. 257).

После войны в Германии был распространен миф о «незапятнанном» вермахте. В военных преступлениях обвиняли, в основном, войска СС. Эта легенда была разрушена передвижной выставкой о преступлениях вермахта, впервые показанной в Германии в 1995 году.

Приведенная выше цитата — лишь один из примеров преступных приказов командования вермахта. В учебнике издательства Schöningh утверждается, что при тотальном терроре на оккупированных территориях ни один рядовой солдат практически не мог остаться невиновным
«Однако вопрос о степени причастности вермахта к военным преступлениям все еще является дискуссионным» (Schöningh. S. 398).

«После уничтожения германского Африканского корпуса в Египте в ноябре 1942 года и поражения 6-й армии под Сталинградом в начале февраля 1943 года баланс сил в войне окончательно сместился в сторону союзников» (Klett. S. 257).

В немецких учебниках Сталинградское сражение описывается как поворотный пункт военных действий. Приказ Гитлера генералу Паулюсу продолжать сопротивление («Капитуляция невозможна») сопоставлен с письмом солдата вермахта, которое было отправлено из сталинградского «котла» в январе 1943 года. Это прощальное послание отцу: «Никакого крупного сражения не будет. Не жди объяснений сложившейся ситуации от нас, требуй их от того, кто в ответе за это» (Klett. S. 251).

«Немецкое сопротивление было „сопротивлением без народа“. Его историческая значимость состоит, в первую очередь, в бесстрашном стремлении к свободе в самых тяжелых и опасных условиях» (Schöningh 1. S. 400).

Кроме того, в учебниках издательства Schöningh упомянуто о ряде неформальных групп сопротивления, а также о неоднозначном отношении католической и протестантской церквей к национал-социализму.

В начале войны Италия занимала позицию нейтралитета, но тайно подтвердила союз с Германией. Муссолини вступил в войну в июне 1940 года. В июле 1943 года фашистский режим рухнул, и Муссолини был арестован. 3 сентября 1943 года итальянское правительство капитулировало. В южной Италии король и антифашистские партии сотрудничали с союзниками. На севере фашистская Repubblica di Salò стала государством-сателлитом Германии. К концу войны Италия была второстепенным фронтом. 25 апреля 1945 года Комитет национального освобождения (Comitato di Liberazione Nazionale, CLN) приказал поднять всеобщее восстание против отступающего врага. Муссолини был схвачен и расстрелян партизанами.

В памяти итальянцев о войне важное место занимает «русская кампания» (1941–1943). Однако она практически не отражена в учебниках.

Для поддержания военного престижа страны итальянские части были отправлены в СССР, но понесли там огромные потери — более 80 тысяч человек погибли. В учебнике Джардина об этом эпизоде сообщается в одном предложении:

«Наступление, в котором были задейство- ваны итальянские войска, развивалось в ос- новном на двух фронтах» (Giardina. P. 358).

«С 1941 года итальянская полиция и вооруженные силы прочесывали территорию Греции и Югославии, казнили мирных жителей, которых подозревали в помощи партизанам, и бомбардировками уничтожали целые деревни» (Banti. P. 455).

В апреле 1941 года Италия оккупировала Центральную и Южную Словению, побережье Далмации и Черногорию. Итальянская общественность мало знакома с этими фактами. Однако в последние годы большое внимание уделяется информации о казнях в карстовых пещерах, где югославские партизаны убивали фашистов, коллаборационистов, а ближе к концу войны — противников коммунистических сил.

В итальянской историографии до сих пор активно обсуждается значение и вклад движения Сопротивления. Некоторые историки предлагают рассматривать эту страницу истории как «гражданскую войну», поскольку итальянские партизаны воевали с итальянскими фашистами. Значение движения Сопротивления подчеркивается или преуменьшается в соответствии с политическими взглядами авторов:

«С военной точки зрения, действия партизан не имели решающего значения. Но они, без сомнения, создавали определенные трудности для нацистско-фашистских войск. Кроме того, эти действия способствовали легитимации Комитета национального освобождения Италии и созданного им правительства. Партизанские действия можно рассматривать как политическую проекцию народного восстания, хотя большая часть населения Центральной и Северной Италии сохраняла осторожную выжидательную позицию, не оказывая открытой поддержки ни партизанам, ни фашистам» (Banti. P. 464).

«13 июля 1938 года был опубликован Расовый манифест — документ, одобренный Министерством культуры и подписанный профашистски настроенными учеными и преподавателями итальянских университетов. [...] В нем открыто заявлялось, что евреи не принадлежат к итальянской нации» (Banti. P. 417).

Расизм проявлялся и по отношению к жителям колоний. Банти пишет о том, что облик африканских стран в итальянской пропаганде создавался с использованием сексуальных аллюзий:

«Свидетельством служит очень популярная в то время песня „Faccetta nera“ (Черное личико), призывавшая эфиопских девушек ждать прихода белых „освободителей“» (Banti. P. 417).

Высадка англо-американских войск на Сицилии ознаменовала начало конца фашистского режима.

«Известие о падении режима было воспринято с энтузиазмом: многие сочли это предвестником окончания войны. [...] Правительство Бадольо провозгласило свою приверженность идеалам Муссолини, и в то же время начались тайные переговоры с англичанами и американцами. [...] Переговоры завершились соглашением о прекращении военных действий, подписанным 3 сентября 1943 года и обнародованным спустя пять дней, 8 сентября» (Banti. P. 458).

Тем временем немецкие войска оккупировали центральную и северную части Италии; король и правительство покинули Рим и бежали на юг; итальянская армия, лишившись командования, по сути, прекратила свое существование.

«15 июня Президент Антанас Сметона передал свои полномочия премьер-министру Антанасу Меркису и бежал с семьей в Германию, не предупредив население о надвигающейся опасности. Тем же вечером советские войска перешли литовскую границу и вскоре захватили всю территорию страны» (Tamošaitis. 10 kl. P. 154).

TВ учебнике Бакониса приводится стихотворение о разочаровании литовского народа, который чувствовал себя преданным как бывшим прези- дентом, так и Советским Союзом: «И мы все клялись умереть за Родину, но все мы врали себе» (Bakonis. P. 81).

На той же странице автор указывает, что в тех условиях, в которых оказалась Литва в 1939– 1940 годах, политику правительства можно признать разумной. Школьникам предлагается подумать над интерпретацией событий.

Людей, сотрудничавших с советскими властями, в учебниках открыто называют коллаборационистами: представлено множество фотографий, приводятся имена «предателей». «Марионеточное правительство, возглавляемое журналистом Юстасом Палецкисом, стало могильщиком литовского государства» (Kapleris et al. 10 kl. P. 109).

Сотрудничество с нацистами описано сдержанней: «Несмотря на то, что Временное правительство Литвы приняло несколько дискриминационных законов, его нельзя назвать коллаборационистским. В первую очередь, оно руководствовалось интересами страны» (Navickas, Svarauskas. P. 101).

Во время нацистской оккупации начальник Генштаба Литовской армии генерал Пятрас Кубилюнас подписал несколько указов о принудительной мобилизации мужчин в немецкую армию, но его имя упоминается только в двух учебниках (Tamošatis 12 kl.; Navickas, Svarauskas).

Преследование еврейского населения зачастую уклончиво описывается в учебниках как «еврейская трагедия». Об антисемитизме, распространенном среди активистов Литовского фронта и других литовских националистов, упоминается только в учебнике Тамошайтиса. В нем приводится отрывок из брошюры «Очистим литовскую нацию от паразита», выпущенной в Каунасе Литовским фронтом активистов 5 июля 1941 года: «Литовские евреи должны нести ответственность за попытки подорвать культуру литовского народа. [...] До окончательного решения их судьбы они должны быть незамедлительно отправлены в лагеря для принудительных работ, так они перестанут есть наш хлеб и хотя бы отчасти примут участие в восстановлении того, что с их помощью разрушили представители красных сил» (Tamošatis. 12 kl. P. 187).

С другой стороны, в учебниках подчеркивается, что были и люди, спасавшие евреев.

Особое внимание в учебных пособиях уделяется пакту Молотова — Риббентропа и захватнической политике СССР. В этом контексте нацистская Германия и коммунистический Советский Союз названы странами, развязавшими Вторую мировую войну. Агрессивная политика Японии не описывается или о ней упоминается очень кратко.

В учебниках подчеркиваются роль и значение разных организаций Сопротивления. Лишь в учебнике Тамошайтиса для 12-го класса подробно рассказывается о Литовской освободительной армии. При этом все учебники детально описывают три основные антинацистские организации.

Только в учебнике Каплериса литовско-польский конфликт описан в деталях. «Начались вооруженные столкновения Армии Крайовой с литовскими полицейскими и армейскими частями, в результате которых пострадало в основном мирное местное население. Используя принцип „разделяй и властвуй“, нацисты стравливали народы и провоцировали столкновения между литовцами и поляками» (Kapleris et al. 10 kl. P. 114).

1 сентября 1939 года Германия без объявления войны напала на Польшу. Третьего сентября союзники Польши — Великобритания и Франция — объявили войну Германии, но так и не начали военных действий. 17 сентября Красная армия, в соответствии с условиями пакта Молотова — Риббентропа, перешла восточную границу Польши. Учебники содержат только косвенные отсылки к отчаянному положению Польши в тот период — шок от предательства и чувство изоляции.

«31 августа 1939 года оперативники немецкой Службы безопасности (СД), переодетые в польскую армейскую униформу, захватили радиостанцию и передали в эфир антигерманское воззвание. [...] Это событие дало Гитлеру повод начать военную операцию; оно вошло в историю как „Гляйвицкая провокация“» (Roszak, Kłaczkow. S. 124).

Подробное описание репрессивных мер, которые применялись против польских граждан на территориях, оккупированных Германией и СССР, часто приводится в одном разделе под заголовком «Польша во время двух оккупаций». Во многих учебниках анализируется схожесть методов обеих стран. Также показаны различия в масштабе репрессий, их идеологической подоплеке и целях.

«Советские оккупационные силы использовали методы, которые доказали свою эффективность во время революции. Они разжигали классовые и этнические конфликты и пользовались ими для уничтожения существующего порядка. Они поощряли мародерство и грабежи, настраивали бедных против богатых, мелких собственников и арендаторов — против землевладельцев, украинцев, белорусов и евреев — против поляков» (Stola. S. 51).

«Во время немецкой оккупации любая помощь евреям, военнопленным, бежавшим из лагерей и тюрем, и членам Сопротивления каралась смертной казнью. [...] На территориях, оккупированных СССР, НКВД использовал столь же жестокие средства, как и гестапо. Осенью 1939 года прокатилась волна арестов. Арестованных поляков отправляли в лагеря, сажали в тюрьмы или убивали» (Roszak, Kłaczkow. S. 194).

«Движение Сопротивления, организованное во время войны и подчинявшееся правительству в Лондоне, отвечало за все аспекты жизни общества. Помимо вооруженной борьбы с оккупационными силами, подрывных акций, пропаганды и разведки, были организованы подпольные суды, выносившие приговоры предателям и немецким функционерам. Решения суда публиковались в подпольной прессе, приговоры приводились в исполнение специальными подразделениями подпольной армии. Подпольная пресса была уникальным явлением, она включала не только политические издания, но и военные газеты, женские журналы, литературные и сатирические издания. На оккупированной территории работало более 2 тысяч подпольных средних школ, а также высшие учебные заведения, насчитывавшие около 10 тысяч тайных студентов» (Roszak, Kłaczkow. S. 127).

Воспользовавшись поражением Польской Республики, украинцы попытались создать собственное независимое государство — без национальных меньшинств. Самым большим препятствием на пути осуществления планов украинских националистов стали поляки, проживающие на территории современной Западной Украины.

«В 1943 году УПА (Украинская повстанческая армия) начала „антипольскую“ кампанию, целью которой было очистить от поляков спорные территории Волыни и Восточной Галиции. Начался геноцид польского населения: украинские подразделения нападали на польские деревни, сжигали их, безжалостно убивая мужчин, женщин и детей. Приблизительно 100 тысяч поляков было убито, еще 300 тысяч покинули регион. Операция УПА стала началом гражданской войны — польско-украинской „войны внутри войны“: от ответных действий польских военных пострадали многие мирные украинцы» (Stola. S. 70).

«В результате ответных действий Армии Крайовой погибло несколько тысяч украинцев. Однако некоторые из них стали жертвами УПА, которая наказывала население за укрывательство соседей-поляков» (Roszak, Kłaczkow. S. 199).

«Созданию уверенности [в безопасности восточной границы] у нацистской верхушки были подчинены главные усилия кремлевского диктатора. В их русле находились договор о «дружбе и границе» между СССР и Германией от 28 сентября 1939 года, ряд торговых соглашений, [...] содействие [...] боевым операциям немецкого флота» (Левандовский, Щетинов. С. 182).

23 августа 1939 года СССР и Германия подписали договор о ненападении, содержавший секретные статьи о разделе Восточной Европы между двумя державами. Учебники демонстрируют неоднозначное отношение к проблеме.

«Договор от 23 августа 1939 года становится понятным, [...] если исходить из того, что Сталин хотел избежать мюнхенской ситуации 1938 года, когда СССР был исключен из мировой политики» (Киселев, Попов. С. 126).

«Политика СССР весной–летом 1939 года продолжает вызывать споры в современной отечественной науке, которая так и не сформулировала однозначной и четкой позиции по этой проблеме» (Загладин, Козленко. С. 210–211).

«На оккупированных территориях планомерно проводилась политика экономического ограбления и беспощадного террора, принудительной отправки трудоспособной части населения в Германию (около 5 миллионов человек). На заводах, шахтах, железных дорогах был установлен каторжный режим труда» (Левандовский, Щетинов. С. 207).

Описание жизни на оккупированных территориях и в тылу мало изменилось с советского времени: период оккупации — это непрекращающийся террор немецких властей, острая нужда населения и борьба с захватчиками.

Рассказывая о жизни и деятельности героического тыла, авторы учебников отмечают усиление роли церкви, подробнее останавливаются на депортациях и мобилизационных репрессивных законах.

Несмотря на то, что партизанское движение оказывается в центре рассказа об оккупации, авторы (для подтверждения своих тезисов) используют разные оценки количества партизан и коллаборационистов. Эти оценки могут отличаться друг от друга в три раза.

Решения о депортациях по национальному признаку в некоторых учебниках оправдываются военной необходимостью и массовым коллаборационизмом.

«На Северном Кавказе с подходом немецких войск вспыхнули восстания в Чечено-Ингушской АССР. [...] В Крыму более 20 тысяч крымских татар добровольно вступили в антипартизанские батальоны и творили кровавые расправы над участниками борьбы с нацистами. Эти действия части населения в 1944 году послужили предлогом для массовой депортации народов, обвиненных в пособничестве врагу» (Данилов, Барсенков. С. 393).

«Широко известен факт преступного „наказания“ малых народов за сотрудничество их отдельных представителей с фашистскими оккупационными властями. В 1943–1944 годах были лишены государственности и высланы из родных мест калмыки, карачаевцы, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары. Еще раньше, в августе 1941 года, та же судьба постигла немцев Поволжья» (Левандовский, Щетинов. С. 216).

Варшавское восстание августа–ноября 1944 года было жестоко подавлено немцами. Почему стоявшие в предместьях города советские войска практически не оказали поддержки городу?

«Восстание с самого начала было обречено на неудачу, тем более что его организаторы не сочли нужным согласовать его сроки и условия с советским командованием. Красной армии, прошедшей с боями всю территорию Белоруссии, требовалась передышка. [...] В годы «холодной войны» появилась версия, будто советское командование намеренно приостановило наступление, чтобы не дать сторонникам «лондонского» правительства утвердиться в Варшаве. Однако эта точка зрения не подтверждается фактами» (Загладин, Козленко. С. 251).

«Антифашистская коалиция на всем протяжении Второй мировой войны была очень странной. Народ одной из ее участников — Советского Союза — проливал кровь на полях сражений. Другие члены коалиции (Великобритания и особенно США) до достижения решающего перелома в ходе войны ограничивались главным образом поставками вооружений, материалов и продовольствия в СССР. В конце же войны они постарались воспользоваться плодами общей победы, не брезгуя даже сепаратными (односторонними) переговорами с врагом» (Данилов, Барсенков. С. 424).

«Важным условием Победы было единение СССР, Великобритании и США в борьбе с немецко-фашистской агрессией. Существенную роль сыграли поставки в СССР по линии ленд-лиза боевой техники, автомобилей, амуниции и продуктов. Они составили около 10% всех самолетов в советских войсках, 12% танков, 70% автомобилей» (Загладин, Козленко. С. 260).

Подавляющее большинство учебников содержит информацию о расстрелах поляков. В одном из них (учебник Данилова и Барсенкова) жестокость расправы в Катыни связывается с памятью о репрессиях против красноармейцев во время советско-польской войны.

Альгис Битаутас Литовский университет педагогических наук,
Вильнюс, Литва

Терезия Ваврова Антикомплекс,
Прага, Чехия

Алисья Ванцеж-Глуза Центр KARTA,
Варшава, Польша

Гудрун Вольфф Немецко-русское общество,
Мюнстер, Германия

Джулия Де Флорио Мемориал Италия,
Милан, Италия

Роберт Латыпов Молодежный Мемориал,
Пермь, Россия

Никита Ломакин Международный Мемориал,
Москва, Россия

Кристина Смолияниновайте CSF e.V., Берлин, Германия

Фридрих Хунеке Университет им. Г. В. Лейбница,
Ганновер, Германия

Штефан Чок независимый историк,
Триест, Италия

Редакторы:

Юлия Вольмер-Науманн Музей Вилла тен Хомпель,
Мюнстер, Германия

Никита Ломакин Международный Мемориал,
Москва, Россия

Роберт Майер Институт Георга Эккерта,
Брауншвейг, Германия

Дизайн:

Марк Калинин Креативная платформа «Тайга»,
Санкт-Петербург, Россия

Переводчик:

Наталья Смирнова

Сильвия Бобрык Университет Портсмута,
Великобритания

Андреа Гуллотта Мемориал Италия,
Милан, Италия

Леонид Кацва Московская гимназия на Юго-Западе No1543,
Москва, Россия

Йежи Кохановски Исторический институт Варшавского университета,
Польша

Антонелла Мусумечи Высшая школа гуманитарных наук им. Дж. Гарибальди,
Палермо, Италия

Анна Севортьян Гражданский Форум ЕС–Россия — Секретариат,
Берлин, Германия

Сузанна Стернтал Кингс-колледж,
Лондон, Великобритания

Микаэла Стойлова Ассоциация Gulag.cz,
Прага, Чехия

Камиль Чинатл Институт изучения тоталитарных режимов,
Прага, Чехия

Чехия

Čurda, Jan et al. Moderní dějiny pro střední školy. Světové a české dějiny 20. století a prvního desetiletí 21. století.
Brno: Didaktis, 2014.

Kuklíkovi, Jan & Jan. Dějiny 20. století. Učebnice pro střední školy.
Praha: SPL – Práce, 1995

Kvaček, Robert České dějiny II. Učebnice pro střední školy.
Praha: SPL, 2002.

Válková, Veronika Dějepis pro 9. ročník základní školy,
Praha: SPN, 2009

Германия

Geschichte und Geschehen Qualifikationsphase Oberstufe. Stuttgart-Leipzig
Ernst Klett Verlag (quoted as Klett), 2011.

Zeiten und Menschen 1 und 2, Geschichte Kursstufe. Paderborn
Schöningh Verlag (Verlag (в тексте указан как Schöningh 1 и Schöningh 2), 2010.

Италия

Giardina, Andrea et al. Il mosaico e gli specchi. Percorsi di storia dal medioevo a oggi.
Roma-Bari: Laterza, 2006.

Banti, Mario Alberto. Il senso del tempo. Manuale di storia 1870-oggi.
Roma-Bari: Laterza, 2008.

Польша

Roszak, Stanisław, Kłaczkow, Jarosław. Wiek XX. Podręcznik do historii dla szkół ponadgimnazjalnych.
Warszawa: Nowa Era, 2012.

Stola, Dariusz. Historia. Podręcznik klasa III. Szkoły ponadgimnazjalne. Zakres podstawowy.
Warszawa: Wydawnictwo Szkolne PWN, 2009.

Литва

Bakonis, Evaldas. Tėvynėje ir pasaulyje: istorijos vadovėlis 10 klasei.
Kaunas: Šviesa, 2009.

Jokimaitis et al. Naujausiųjų laikų istorija. Vadovėlis 10 klasei.
Vilnius: Kronta, 2005.

Kapleris, Ignas et al. Laikas: istorijos vadovėlis 10 klasei.
Vilnius: Briedis, 2007.

Kapleris, Ignas et al. Laikas: istorijos vadovėlis 12 klasei.
Vilnius: Briedis, 2011.

Navickas, Virginijus. Svarauskas, Artūras. Istorija: vadovėlis 12. IV gimnazijos klasei
Kaunas: Ugda, 2015

Tamošaitis, Mindaugas. Istorijos vadovėlis 10 klasei. 1 dalis.
Vilnius: Baltos lankos, 2010.

Tamošaitis, Mindaugas. Istorijos vadovėlis 12 klasei. 1 dalis.
Vilnius: Baltos lankos, 2012.

Данилов А.А., Барсенков А.С. и др. История России. 1900–1945 гг. 11 класс.
Москва: Просвещение, 2013.

Измозик В.С., Рудник С.Н. История России. 11 класс.
Москва: Вентана-Граф, 2013.

Киселев А.Ф., Попов В.П. История России. XX — начало XXI века. 11 класс. Базовый уровень.
Москва: Дрофа, 2012.

Левандовский А.А., Щетинов Ю.А. и др. История России. XX — начало XXI века. 11 класс.
Москва: Просвещение, 2013.

Пленков О.Ю. и др. Всеобщая история. 11 класс.
Москва: Вентана-Граф, 2011.

Волобуев О.В. и др. Всеобщая история. 11 класс. Базовый и углубленный уровень.
Москва: Дрофа, 2014.

Загладин Н.В., Козленко С.И. и др. История России. XX — начало XXI века. 11 класс.
Москва: Русское слово: 2007.

Выставка создавалась при финансовой поддержке нескольких организаций. Ответственность за содержание выставки несет Гражданский Форум ЕС–Россия. Мнения авторов могут не совпадать с точкой зрения спонсоров и других означенных выше организаций. Проект носит некоммерческий характер. Коммерческое использование выставки в целом или ее отдельных фрагментов запрещено.

Авторы проекта сделали все возможное, чтобы найти собственников иллюстраций. К сожалению, не для всех фотографий это оказалось возможным. Мы уважаем права собственников и непременно добавим информацию, как только она появится. Мы просим вас помочь нам и сообщать об ошибках и неточностях, которые вы увидите.